Семейный ужин
Проект "Рассказ на спор".
Авторы идеи: Александра Патрушева, Николай Синенок.
 |
| Фото взято с сайта www.thefinder.com |
Действующие лица:
- Агата Яглом - 72 года, мать Джорджа и Микелы, глава семьи, пенсионерка.
- Джордж Яглом - 41 год, сын Агаты Яглом, муж Беатрис, отец Григорио и Рут Яглом, менеджер крупной корпорации.
- Беатрис Яглом - 38 лет, жена Джорджа Яглом, мать Григорио и Рут Яглом, волонтёр.
- Рут Яглом - 19 лет, дочь Джорджа и Беатрис, студентка колледжа.
- Григорио Яглом - 15 лет, сын Джорджа и Беатрис, школьник.
- Элеанор Харриет - 70 лет, мать Беатрис Яглом, пенсионерка.
- Микела Мангупли - 39 лет, дочь Агаты Яглом, мать Николетты, Ребекки, Луки Мангупли, в декрете с младшим сыном.
- Карл Мангупли - 39 лет, муж Микелы Мангупли, адвокат.
- Николетта Мангупли - 16 лет, дочь Карла и Микелы Мангупли, школьница.
- Ребекка Мангупли - 12 лет, дочь Карла и Микелы Мангупли, школьница.
- Лука Мангупли - 8 месяцев, сын Микелы и Карла Мангупли.
***
Дом в пригороде, украшенный рождественской атрибутикой. Звонок в дверь.
Агата Яглом (открывая дверь): Почему вы так долго ехали?
Микела Мангупли: Здравствуй, мамочка. Задержались в пробке, но зато заскочили в твою любимую пекарню и привезли яблочный пирог. Джордж с семьёй приехал?
Агата Яглом: Явились час назад и мегеру с собой привезли.
Микела Мангупли: Мам, прекрати называть Элеонор мегерой, она чудесная женщина.
Агата Яглом: Чудесная женщина могла бы дома посидеть и не портить остальным праздник.
Микела Мангупли: Мне она нравится, а ты невыносима. Сегодня же Рождество, будь добрее. Дети, поздоровайтесь с бабушкой.
Хором Ребекка и Николетта: Бабуля! Ты нам подарки приготовила?
Агата Яглом: А вы хорошо себя вели?
Ребекка и Николетта: ДА!
Агата Яглом: Хм, а я помню, как вы отказались помочь мне в саду 23 июля. Поэтому подарков от меня не дождётесь и ещё я сказала Санта-Клаусу положить вам в носки угольки.
Ребекка заплакала, а Николетта надулась и прошла в зал. Муж Микелы с маленьким сыном и пакетами зашёл в дом.
Карл Мангупли: Агата, вы не меняетесь.
Агата Яглом: Детям нужно познавать реальность с малых лет. Лучше отдай мне любимого внука.
Карл Мангупли: Любимый внук, потому что молчит и не перечит вам?
Агата Яглом: Любимый внук, потому что не задаёт глупых вопросов как его отец.
Вся семья собралась за одним столом. Во главе стола сидела Агата, по бокам дочь с сыном, их муж и жена соответственно, далее внуки, на противоположном конце стола сидела мать невестки - Элеонор.
Джордж Яглом: Мама, какой прекрасный стол!
Агата Яглом: Спасибо, сыночек. Я старалась для всей семьи. Своей семьи.
В этот момент она презрительно посмотрела на Элеонор.
Элеонор Харриет: Я тоже приложила к этому чудесному столу руку, приготовила индийский салат и сыроедческий пирог.
Агата Яглом: Да да, я поставила их в холодильник, не хватило места на столе.
Микела Яглом (шёпотом): Мама, прекрати, это не вежливо.
Агата Яглом: Почему невежливо? Очень даже вежливо, ведь её чудесные блюда послужат благой цели и накормят бездомных. Мы же не бездомные и поедим нормальной еды. Давайте все помолимся перед ужином. Джордж, прочитай молитву.
Джордж Яглом: Благослови, Господи Боже, нас и эти дары...
Агата Яглом: Рут! Ты должна молиться вместе с нами!
Рут: Бабушка, это же пережитки прошлого. Двадцать первый век на дворе, люди на Марс скоро полетят. Бога нет, это всё выдумки недалёких людей.
Повисла пауза.
Агата Яглом: Ты Бога не трожь. В моём доме его чтят, а кто не хочет ужинать с голой жопой в снегу, тот склонит голову и помолится, чтобы его не оставили без пирога. Джорджи, продолжай милый.
Джордж Яглом: ... которые по благости Твоей вкушать будем, и даруй, чтобы все люди имели хлеб насущный. Просим Тебя через Христа, Господа нашего. Аминь.
Агата Яглом: Аминь, сынок. Положи себе запечённой картошечки. Рут, кстати о дьяволах, как твой рыжий жених?
Беатрис Яглом: Рут рассталась с ним, оно и к лучшему ей нужно заниматься учёбой.
Агата Яглом: У этих рыжих нет души, такие люди происки дьявола. Это тебе Господь послал испытания, потому что ты в него не веришь.
Рут: Бог здесь не причём, Эрик был ослом. Мне не нужен парень, который принижает женщин, а ещё совсем равнодушен к экологическим проблемам мира. Ледники тают, океан загрязняется, люди от голода умирают, а он никак не сопереживал этому.
Агата Яглом: Люди от голода умирают, потому что ленивые и не могут поднять задницу да поработать.
Беатриса Яглом: В мире огромная безработица. Большинство людей не виноваты в своей бедности.
Агата Яглом: В наши времена все работали, а сейчас одни тунеядцы. Как кстати, Беатриса, твои дела на "работе"?
Беатриса Яглом: Мы готовим митинг против одноразовой пластиковой посуды.
Микела Мангупли: Какое хорошее дело. Об этом стали чаще говорить мои знакомые.
Карл Мангупли: В сенате по этому поводу проходили даже закрытые слушания, но пока очень медленно всё движется.
Рут: Дядя Карл, а какие шансы утвердить такой закон? Во многих странах уже отказываются от пластика.
Карл Мангупли: Не всё так просто. За один момент не перейти на многоразовые предметы в промышленности и сфере общественного питания.
Беатриса Яглом: Зато каждый может начать с себя. Мы, вот начали разделять мусор и очень гордимся, что помогаем матушке природе. Вы бы тоже могли начать следить за этим, например покупать меньше пластика.
Микела Мангупли: Что-то я гляжу от пластиковых коробочек, наполненных косметикой ты не отказалась.
Беатриса Яглом: Я нового ничего не покупаю, а пользуюсь старым. Вам бы не помешало посмотреть фильмы на эту тему и, к примеру, начать пользоваться многоразовыми подгузниками.
Микела Мангупли: Своим детям ты не надевала такую эко-дрянь.
Джордж Яглом: Девочки, не ссорьтесь. Мы все заботимся об экологии, кто как может.
Микела Мангупли: Твоя нефтяная корпорация, первая убьёт всё живое.
Агата Яглом: Джордж зарабатывает деньги и не может же он противостоять системе. Между прочим твой муж защищает такие же корпорации.
Микела Мангупли: Ты вечно защищаешь своего сыночка.
Джордж Яглом: Спасибо, мама. А ты не завидуй, Микелка-пыхтелка.
Дети засмеялись.
Григорио: Пыхтелка, пыхтелка.
Микела Мангупли: Прекрати меня так называть! Григорио, что ты себе позволяешь?
Беатрис Яглом: Не смей кричать на моего сына. Лучше за своими детьми последи.
Микела Мангупли: Ты бы поучила своих манерам. Одна не уважает дом, в котором находится, другой перечит взрослым.
Беатрис Яглом: Это ты мне говоришь о манерах? Ты посмотри в чём твоя старшая ходит, юбка до пупа, грудь навыкат, средняя вся в чернилах, а ещё и третий подрастает.
Карл Мангупли: Это переходит все границы. Держите себя в руках.
Джордж Яглом: Не командуй здесь! Это не твой дом, а моей матери, я её сын и моя жена говорит, что думает.
Карл Мангупли: Маменькин сынок, ты бы хоть вылез из под материнской юбки.
Взрослые кричали друг на друга, дети передразнивали их, маленький Лука расплакался, а в это время Агата Яглом тащила за руку внучку Рут в соседнюю комнату.
Рут: Бабушка, куда ты меня ведёшь?
Агата Яглом: Пока эти ругаются, я тебе кое-что покажу.
Они подошли к большому старинному сундуку.
Рут: Ого, там клад?
Агата Яглом: Нет. Одежда для похорон.
Рут: Бабушка, о чём ты говоришь?
Агата Яглом: Здесь вещи для похорон. Запомни! Ты как самая вменяемая среди этого сброда, должна проследить, чтобы на меня надели это белое платье и туфельки, а здесь фото причёски, которую нужно сделать.
Рут: Ты что умираешь?
Агата Яглом: Глупости, подстраховываюсь на всякий случай. Не дай твоей матери сжечь меня или одеть в красное.
Рут: Я не хочу об этом говорить. Мааам!
Рут побежала обратно в зал.
Беатрис Яглом: Что такое, дочь?
Рут: Бабушка говорит о своей смерти!
Джордж Яглом: Мама, что такое? Ты опять за старое?
Агата Яглом: Я не собираюсь стать прахом, развеянным над океаном, как того жаждет твоя жена. Похороните меня на кладбище, иначе я буду приходить к вам во сне каждую ночь. А сейчас прекратите кричать, от вас у меня голова заболела. Вот и ребёнка довели до истерики, отдай его мне.
В этот момент остальные дети закричали: Давайте запускать конфетти.
Григорио: У меня есть крутая штука! Танчик! Его поджигаешь, а он выстреливает сотнями разноцветных блёсток.
Не успели взрослые возразить, как небольшой бумажный танчик был поставлен в центр стола и быстро подожжён свечой. Вместо конфетти из дуло танка стали появляться разгорающиеся искры. Через пару мгновений маленький коробок превратился в огромный сверкающий фейерверк.
Немая сцена.
Огонь всё не погасал, искры разлетались во все стороны. Лежащая на крае стола тканевая салфетка стала разгораться. Начался переполох.
Карл Мангупли: Дайте быстрее воды. Надо потушить.
Джордж взял кувшин и выплеснул жидкость на салфетку, но огонь не потух. Он начал разгораться с большей силой.
Микела Мангупли: Идиот! Там был джин.
Элеонор Харриет: Сделайте что-нибудь!
Джордж Яглом: Бросай салфетку на пол, нужно огонь затоптать.
Женщины в панике, дети рыдают.
Рут: О, Боже! Мы все умрём!
Агата Яглом: Ага! Вспомнила Бога.
Микела Мангупли: Мама, не сейчас. Отойди с ребёнком подальше.
Карл смахнул салфетку на пол в угол комнаты. Огонь с салфетки резко перекинулся на занавески, а потом на ель, которая вспыхнула как спичка, дым повалил к потолку.
Джордж Яглом: Да твою ж мать! Все бегом из помещения!
Агата Яглом: Я не брошу свой дом!
Микела Мангупли: Прекрати, нет времени спасать вещи.
Элеонор Харриет: Я вывожу детей.
Агата Яглом: Первой бежит крыса с корабля.
Шум и крик перебила сигнализация, которая наконец сработала на дым и включила автоматическое пожаротушение. Через пять минут все были в пене, через десять минут приехала пожарная бригада, увидев следующую картину. Одиннадцать человек, включая младенца, находились в плотном круге, обнимались и плакали.
Агата Яглом: Всё хорошо, дети, всё хорошо.
Микела Мангупли: Мамочка, всё испорчено. Это худшее Рождество.
Агата Яглом: Лучшее Рождество. Мы живы. Нужно переодеться и всё здесь убрать.
Беатрис Яглом: Жаль потерянного ужина и магазины все закрыты.
Микела Мангупли: Какое хорошее дело. Об этом стали чаще говорить мои знакомые.
Карл Мангупли: В сенате по этому поводу проходили даже закрытые слушания, но пока очень медленно всё движется.
Рут: Дядя Карл, а какие шансы утвердить такой закон? Во многих странах уже отказываются от пластика.
Карл Мангупли: Не всё так просто. За один момент не перейти на многоразовые предметы в промышленности и сфере общественного питания.
Беатриса Яглом: Зато каждый может начать с себя. Мы, вот начали разделять мусор и очень гордимся, что помогаем матушке природе. Вы бы тоже могли начать следить за этим, например покупать меньше пластика.
Микела Мангупли: Что-то я гляжу от пластиковых коробочек, наполненных косметикой ты не отказалась.
Беатриса Яглом: Я нового ничего не покупаю, а пользуюсь старым. Вам бы не помешало посмотреть фильмы на эту тему и, к примеру, начать пользоваться многоразовыми подгузниками.
Микела Мангупли: Своим детям ты не надевала такую эко-дрянь.
Джордж Яглом: Девочки, не ссорьтесь. Мы все заботимся об экологии, кто как может.
Микела Мангупли: Твоя нефтяная корпорация, первая убьёт всё живое.
Агата Яглом: Джордж зарабатывает деньги и не может же он противостоять системе. Между прочим твой муж защищает такие же корпорации.
Микела Мангупли: Ты вечно защищаешь своего сыночка.
Джордж Яглом: Спасибо, мама. А ты не завидуй, Микелка-пыхтелка.
Дети засмеялись.
Григорио: Пыхтелка, пыхтелка.
Микела Мангупли: Прекрати меня так называть! Григорио, что ты себе позволяешь?
Беатрис Яглом: Не смей кричать на моего сына. Лучше за своими детьми последи.
Микела Мангупли: Ты бы поучила своих манерам. Одна не уважает дом, в котором находится, другой перечит взрослым.
Беатрис Яглом: Это ты мне говоришь о манерах? Ты посмотри в чём твоя старшая ходит, юбка до пупа, грудь навыкат, средняя вся в чернилах, а ещё и третий подрастает.
Карл Мангупли: Это переходит все границы. Держите себя в руках.
Джордж Яглом: Не командуй здесь! Это не твой дом, а моей матери, я её сын и моя жена говорит, что думает.
Карл Мангупли: Маменькин сынок, ты бы хоть вылез из под материнской юбки.
Взрослые кричали друг на друга, дети передразнивали их, маленький Лука расплакался, а в это время Агата Яглом тащила за руку внучку Рут в соседнюю комнату.
Рут: Бабушка, куда ты меня ведёшь?
Агата Яглом: Пока эти ругаются, я тебе кое-что покажу.
Они подошли к большому старинному сундуку.
Рут: Ого, там клад?
Агата Яглом: Нет. Одежда для похорон.
Рут: Бабушка, о чём ты говоришь?
Агата Яглом: Здесь вещи для похорон. Запомни! Ты как самая вменяемая среди этого сброда, должна проследить, чтобы на меня надели это белое платье и туфельки, а здесь фото причёски, которую нужно сделать.
Рут: Ты что умираешь?
Агата Яглом: Глупости, подстраховываюсь на всякий случай. Не дай твоей матери сжечь меня или одеть в красное.
Рут: Я не хочу об этом говорить. Мааам!
Рут побежала обратно в зал.
Беатрис Яглом: Что такое, дочь?
Рут: Бабушка говорит о своей смерти!
Джордж Яглом: Мама, что такое? Ты опять за старое?
Агата Яглом: Я не собираюсь стать прахом, развеянным над океаном, как того жаждет твоя жена. Похороните меня на кладбище, иначе я буду приходить к вам во сне каждую ночь. А сейчас прекратите кричать, от вас у меня голова заболела. Вот и ребёнка довели до истерики, отдай его мне.
В этот момент остальные дети закричали: Давайте запускать конфетти.
Григорио: У меня есть крутая штука! Танчик! Его поджигаешь, а он выстреливает сотнями разноцветных блёсток.
Не успели взрослые возразить, как небольшой бумажный танчик был поставлен в центр стола и быстро подожжён свечой. Вместо конфетти из дуло танка стали появляться разгорающиеся искры. Через пару мгновений маленький коробок превратился в огромный сверкающий фейерверк.
Немая сцена.
Карл Мангупли: Дайте быстрее воды. Надо потушить.
Джордж взял кувшин и выплеснул жидкость на салфетку, но огонь не потух. Он начал разгораться с большей силой.
Микела Мангупли: Идиот! Там был джин.
Элеонор Харриет: Сделайте что-нибудь!
Джордж Яглом: Бросай салфетку на пол, нужно огонь затоптать.
Женщины в панике, дети рыдают.
Рут: О, Боже! Мы все умрём!
Агата Яглом: Ага! Вспомнила Бога.
Микела Мангупли: Мама, не сейчас. Отойди с ребёнком подальше.
Карл смахнул салфетку на пол в угол комнаты. Огонь с салфетки резко перекинулся на занавески, а потом на ель, которая вспыхнула как спичка, дым повалил к потолку.
Джордж Яглом: Да твою ж мать! Все бегом из помещения!
Агата Яглом: Я не брошу свой дом!
Микела Мангупли: Прекрати, нет времени спасать вещи.
Элеонор Харриет: Я вывожу детей.
Агата Яглом: Первой бежит крыса с корабля.
Шум и крик перебила сигнализация, которая наконец сработала на дым и включила автоматическое пожаротушение. Через пять минут все были в пене, через десять минут приехала пожарная бригада, увидев следующую картину. Одиннадцать человек, включая младенца, находились в плотном круге, обнимались и плакали.
Агата Яглом: Всё хорошо, дети, всё хорошо.
Микела Мангупли: Мамочка, всё испорчено. Это худшее Рождество.
Агата Яглом: Лучшее Рождество. Мы живы. Нужно переодеться и всё здесь убрать.
Беатрис Яглом: Жаль потерянного ужина и магазины все закрыты.
Элеанор Харриет: Правда, ворчливая старая карга.
Комментарии
Отправить комментарий